Посольство Израиля в Узбекистане не признает вины своих охранников в гибели расстрелянного ими случайного прохожего
То, что прохожий был убит по ошибке, выяснилось сразу: ни оружия, ни взрывчатки при нем не оказалось. По-видимому, у охраны сдали нервы - годом раньше посольство уже пытался взорвать террорист-смертник, в результате чего погибли два охранника и сам нападавший. А тут с раннего утра поступают тревожные вести из Андижана: нападение на тюрьму, захват городской администрации, штурм здания СНБ. Готовясь к самому худшему, охранники не вынесли напряжения и разрядили оружие в какого-то человека в длинном плаще, который направлялся в сторону посольства, а на приказ остановиться не отреагировал.
Экстренные сообщения информагентств о том, что возле посольства Израиля в Узбекистане, возможно, убит террорист, быстро сменились уточнениями: не террорист, а просто неизвестный. Затем последовали новые подробности – убитый оказался обыкновенным бомжом. После этого интерес к происшествию улетучился. А вскоре о нем и вовсе перестали вспоминать. Убили – ну и ладно…
Сегодня обстоятельства гибели Георгия Александрова (так звали погибшего) продолжают волновать лишь одного человека - его мать. Жанне Андреевне Игнатенко почти восемьдесят, но выглядит для своих лет она очень хорошо, сохраняет ясный ум и твердую память. Она родилась и всю жизнь прожила в Ташкенте, в последние годы перед выходом на пенсию работала экономистом. О сыне она вспоминает со слезами на глазах. Я слушаю ее, и горе женщины, потерявшей самого близкого человека, предстает передо мной в своем неприкрытом трагизме.
Георгий был ее единственным сыном, больше детей у нее не было. Много лет назад он был женат, однако жена с ребенком погибли в аварии, и больше он не женился. Когда-то Георгий закончил автодорожный институт, работал при кафедре, затем инженером безопасности движения. В последние годы занимался ремонтом автомашин, для чего даже брал патент. Георгий действительно не имел своего жилья, но и бомжом в том смысле, какое вкладывается в это понятие, он не был. Несколько лет назад они неудачно продали дом, поэтому Жанна Андреевна жила на даче в Бричмулле, а Георгий работал и жил в Ташкенте - на съемной квартире.
Возле израильского посольства в то злосчастное утро ее сын оказался не случайно. Он собирался купить квартиру и направлялся в нотариальную контору, для чего ему было необходимо пройти по улице мимо посольства. Деньги на квартиру у него уже были собраны. Несколькими днями раньше вместе с матерью он заходил в эту нотариальную контору, чтобы выяснить что-то насчет документов. 13 мая он вышел из дому и больше не вернулся. О том, что его убили, мать узнала лишь через три дня.
- Утром мой сын вышел, чтобы пойти в адвокатскую контору, - рассказывает Жанна Андреевна. - Оттуда он должен был зайти к нотариусу насчет бричмуллинской дачи, поскольку он собирался приобрести однокомнатную квартиру и хотел продать эту дачу. Сказал, что вернется домой к обеду. Я жду-жду – его нет. Думаю, может быть, он уехал в Бричмуллу? Но никогда не было, чтобы он уехал и не сказал мне, – он всегда говорил, куда едет. Всю пятницу прождала – его нет. Ну, в субботу-воскресенье куда я пойду? Может быть, он все-таки не сказал и поехал? Нет его. В понедельник пошла искать его по следам. Пришла в адвокатскую контору, мне сказали, что он там был и пошел к нотариусу. А в нотариальной конторе ее начальник говорит: «Сейчас мы поедем...» Чувствую, что-то случилось – они себя там так держат все… Я спрашиваю: «Что-нибудь случилось?» «Сейчас поедем, - говорит, - там вам все расскажут». И он со мной вместе на машине поехал в ГУВД на Жуковской. Я поднялась на второй этаж со следователем Улугбеком Сулеймановым, и тот мне сказал: так и так – сына убили. Я говорю: «Как? Что?» Он объясняет: «Возле израильского посольства». Говорит, что ему сначала в ноги стреляли, потом в голову. Всего изрешетили с ног до головы… Наверно, мало им было в ноги стрелять, так они еще в голову добивали… Потом я поехала в морг, похоронить его сразу не смогла, потому что у меня ни свидетельства о смерти не было, ни денег на это. В морге мне сказали, что я могу его забрать через шесть дней. Но мне и забирать его было некуда, и денег нет – в общем, сам морг его и похоронил…
На смерть убитого его охранниками безвинного человека посольство Израиля отреагировало, что называется, без комплексов: оно не только отказалось комментировать это событие, но даже не соизволило принести свои извинения. Когда Жанна Андреевна попыталась встретиться с кем-нибудь из посольства, дальше наружной охраны ее не пропустили, а говорить с ней по телефону отказались. Ей лишь передали, чтобы по всем вопросам она обращалась в прокуратуру.
По факту убийства Ташкентской городской прокуратурой было возбуждено уголовное дело. Следователь Улугбек Сулейманов пообещал Жанне Андреевне уведомить ее о результатах расследования и передал вещи, изъятые из карманов ее сына - ключи от дачи, окровавленные пачки денег (примерно 30 тысяч сумов) и документы. По ее словам, он также рассказал ей, что Георгия застрелили не узбекские охранники посольства, а израильские.
- То есть, они не могут установить, кто это сделал, - поясняет Жанна Андреевна. – Дело было утром, на улице было столько людей, а они не могут установить...
Не согласившись с подобным «расследованием», она попыталась добиться справедливости в вышестоящих инстанциях. Подала заявление в ГУВД г. Ташкента. Ответа не было. Обратилась в министерство юстиции. Министерство юстиции сообщило, что дело поручено генеральному прокурору. В итоге по лесенке оно опять было спущено в прокуратуру Яккасарайского района, которая в марте 2006 года прислала тот же самый ответ, что и раньше. «Оперативно-следственные мероприятия, направленные на установление лица, совершившего данное преступление, продолжаются, о положительных результатах которого Вы будете уведомлены дополнительно» - писал приостановивший дело прокурор Яккасарайского района А.Хакимов.
В качестве последнего средства Жанна Андреевна решила написать письмо в аппарат президента. В приемной его приняли под роспись и заверили, что в течение месяца обязательно дадут ответ. Но ответа она так и не дождалась. Через два с лишним месяца с помощью правозащитницы Елены Урлаевой она написала еще одно письмо в аппарат президента, которое Елена отправила заказным письмом. Ответа опять не последовало. На этом все действия по расследованию обстоятельств насильственной смерти гражданина Узбекистана и завершились.
…Время летит быстро – с момента гибели Георгия прошло уже полтора года. Пожилая женщина осталась абсолютна одна. И постоянно вспоминает своего сына.
- Каждый день я провожу в страшной тоске и одиночестве. И все время у меня не выходит из головы: «За что? За что?..»
- Сколько ему было лет? - спрашиваю я.
- 53 года, один месяц и десять дней, - не задумываясь отвечает она.
Жанна Андреевна мечтает перенести сына на нормальное кладбище, поскольку сейчас он покоится на карте для безродных. Но на это пока не хватает денег.
- Я откладываю понемногу из своей пенсии, думаю его по-человечески перезахоронить. Все-таки я еще жива пока…
Живет она у знакомых - своей квартиры нет. Дачу, на которой она жила до этого, Георгий приобрел у человека, уехавшего в Россию, но так и не успел ее оформить на себя по всем правилам. Куда делись деньги, собранные им на квартиру, Жанна Андреевна не знает. Несколько десятков тысяч сумов ей, правда, вернули. Однако она не понимает, почему эти деньги ей отдали не все сразу, а разделили на две части – одну часть ей вернул следователь Улугбек Сулейманов, другую - следователь Яккасарайской прокуратуры.
Стоит отметить, что на официозном сайте «c-asia.org» всего лишь через неделю после смерти Георгия появилась статья, в которой сообщалось, что он был застрелен охранниками израильского посольства и что при нем были найдены деньги: «Обнаружили в одной из котомок Александрова довольно крупную для бомжа сумму денег. Причем мелочи-то не было. Все больше новые пятисотенные и тысячные купюры», - писал осведомленный автор. Еще в статье говорилось, что убили его сами израильтяне, и делался справедливый вывод, что охранники посольства, если уж он вызвал у них подозрение, должны были его задержать, а не палить по нему из пистолетов.
Рассказывая о сыне, Жанна Андреевна внезапно упоминает интересную деталь: одно время он изучал иврит, поскольку собирался жениться на израильтянке. И вынимает из папки большую фотографию: Георгий возле школьной доски на курсах иврита.
- Видите, он даже сфотографировался с одной из израильтянок, которые там преподавали. Он изучал этот язык, хотел поехать в Израиль. Они же его и убили…
Чтобы выслушать версию другой стороны я попытался встретиться с кем-либо из имеющих отношение к этому делу лиц и организаций. В приемной израильского посольства, когда я позвонил туда, меня попросили подождать, оставаясь на линии. Затем с кем-то переговорили и ответили, что за информацией мне следует обратиться в компетентные органы, а посольство комментариев давать не будет. Следователь Улугбек Сулейманов оказался вне всякой телефонной досягаемости. А прокурор Яккасарайского района А.Хакимов, у которого мне очень хотелось выяснить, что означает написанная им фраза «в связи с неустановлением лица, подлежащего привлечению к делу в качестве обвиняемого», встречаться со мной отказался и передал через дежурную охрану, чтобы за разъяснениями я обращался в городскую прокуратуру.
Не думаю, что узбекистанские следственные органы действительно не смогли установить виновных в смерти человека, расстрелянного среди бела дня на глазах у множества людей. Очевидно, что расследование было свернуто по указанию властей. Видимо, этот шаг следует расценивать как своеобразный жест доброй воли с их стороны: не слишком много у президента Каримова друзей, готовых во всем его поддерживать - Россия, Китай и Израиль. Таким образом, гибель Георгия Александрова поспособствовала укреплению межгосударственных отношений.
Конечно, дело здесь вовсе не в самом факте его смерти – в том, что он был расстрелян по ошибке, никто не сомневается, – дело в отношении к человеку, к его родным. И если с узбекистанской стороной все ясно, то от израильской – называющей себя культурной и демократичной – требовалось не так уж и много: признать свою ошибку и извиниться. Обычная вежливость. Упорное нежелание этого делать (я уж не говорю о выдаче какой-либо компенсации матери погибшего) наталкивает на мысль об истинном отношении израильтян к узбекистанцам. Я убежден, что если бы на месте погибшего случайно оказался американец или француз, все было бы совсем иначе. Конечно, Израиль имеет полное право относиться к гражданам Узбекистана так, как ему вздумается, но вряд ли ему тогда стоит в дальнейшем рассчитывать на хорошее отношение с их стороны.
