Выборы в парламент Норвегии еще долго не смогут стать примером для России и Узбекистана

Выборы в парламент Норвегии прошли 9 сентября, почти одновременно с московскими. Чтобы по уважительной причине отсутствовать на последних, я принял любезное приглашение Норвежского Хельсинкского Комитета (NHC) — одной из самых авторитетных правозащитных организаций в мире — и отправился наблюдать за голосованием в Осло. Новый опыт укрепил мое представление о настоящей демократии, как о такой штуке, которая очень сильно зависит не от законов и инструкций, а от общей культуры общества, банальной воспитанности и честности людей, а также доверия граждан как друг к другу, так и к власти.

Зная, что в Скандинавии в общем-то и безопасно, и очень благополучно, я с трудом предполагал, что здешний народ так активно интересуется политикой. Однако оказалось, о предстоящем событии судачат на каждом углу, о выборах на первых полосах пишут все газеты, а дебаты кандидатов круглосуточно показывают все телеканалы. «Тема выборов стала главной во всех газетах за месяц до голосования. Интерес к выборам в нашем обществе всегда очень высок. В этот раз его только однажды его затмило другое событие: убийство молодой девушки. У нас вообще немного убийств», - рассказывает редактор журнала Союза журналистов Норвегии Хельге Огрим (Helge Øgrim).

Наверное, в самом деле, громкие преступления происходят в Норвегии гораздо реже, чем выборы. Теракт в Осло и расстрел на острове Утёйа — событие столетия. На избирательных участках никогда не бывает полиции, и никто из ныне живущих не припомнит случаев какого-то криминала во время голосования. Впрочем, стражей порядка не видно и на будничных городских улицах. За неделю пребывания в Норвегии я сам лишь однажды слышал полицейскую сирену. «Они приезжают только тогда, когда это нужно, - говорит мой друг, уроженец города Ставангера, Ивар. - Сегодня, после Брейвика, они усилили меры безопасности, но их совершенно не видно». Мне, приехавшему из Москвы, все это кажется невероятным.

Впрочем, первый шок возникает задолго до прихода на избирательный участок. Начнешь разбираться в технологии выборов и выясняется, что центризбирком здесь практически отсутствует, а закон позволяет менять саму процедуру волеизъявления в довольно широком диапазоне. Где расположить и как обустроить избирательный участок, во сколько его открывать и закрывать, как считать голоса — сканером или вручную, все это решается исключительно на местном уровне, в муниципалитетах.

Записаться в избирательную комиссию может любой желающий, кроме действующих политиков и представителей партий. За свою работу он получит гонорар от коммуны, облагаемый высоким налогом. А вот наблюдателей, что от партий, что независимых, тут вообще нет, просто не принято.

Голосовать на выборах всех уровней можно по предъявлению любого идентифицирующего документа, например, водительских прав или банковской карты с фотографией (на самом деле, все карточки в Норвегии - с фото). До 2009 года на выборах вообще никогда не требовали удостоверений личности. Именно наблюдатели из предыдущей миссии NHC указали властям на это нарушение, вследствие чего парламент принял изменения в законодательство страны.

Если вы забыли документы, вас могут послать за ними домой, а могут и сжалиться. «Назовите ваш адрес. Спасибо. Вас зовут Ким?». Да, отвечает наш водитель, которому в итоге удается проголосовать в родном пригороде без всякого «ай ди». Он озадачен таким добрым отношением к нему, но не слишком. Ведь здесь привыкли доверять друг другу. Ким спокоен, ведь он не соврал. «Нас вообще-то с детства учат не обманывать». Эту фразу я слышал в Норвегии несколько раз, от разных людей.

«Если вас вовсе нет в списках избирателей, то голосовать вам не рекомендуется», - гласит инструкция. Однако если вы будете настаивать на своем праве голосования, то сделать это вам все-таки разрешат. Из общего человеколюбия, да и для того, чтобы избежать скандала. Ваш бюллетень запечатают в отдельный конверт, и выбор будет засчитан в том случае, если вы — гражданин страны.

Избиратель на норвежских выборах никогда не расписывается в реестре, там просто ставят галочки напротив его имени. В электронных базах данных, которые сегодня есть почти на всех участках, отметки делаются на компьютере. Не беда, если связь рухнет: к бумажным спискам можно вернуться всегда.

Бюллетеней печатают в пять раз больше количества избирателей, живущих в стране. На всякий случай, чтобы всем хватило. На каждую партию — отдельный бюллетень, в нем — до сорока фамилий. Бюллетени распространяют на улице задолго до голосования, партии раздают их прямо перед дверями участков, и это не запрещено законом.

В каждой провинции - бюллетени разных партий, включая те, что заявили о себе лишь на местном уровне. Никакой жестко установленной формы бюллетеня нет, а если вы весь такой креативный, то имеете право даже нарисовать его у себя дома самостоятельно. Неплохо, да?..

Прежде, чем вы опустите бюллетень в урну, член комиссии должен поставить на нем, сложенном вдвое, круглую печать участка. Следовательно, если вы заполнили сразу несколько бюллетеней и намерены вбросить их, чтобы «помочь» своим партиям, то печать все равно будет стоять только на одном из них, поэтому остальные в любом случае не засчитают.

Никаких видеокамер на избирательных участках в Норвегии нет и в помине. Урны никто не пломбирует: в лучшем случае перевязывают пластиковым шнуром. Если урна переполнилась, ее могут открыть и свалить бюллетени в какую-то временную коробку, и оставить до вечера в комнате без всякой охраны. Разумеется, никому попросту не приходит в голову, что это можно как-то использовать в своих интересах. «Что это будут за выборы, если они не отразят мнение народа?..» - риторически спрашивает у меня один из активистов.

Дальше — больше. Было бы такое в России — это назвали бы «бардаком». На досрочное голосование в Норвегии приходит до 30-ти процентов избирателей. Выборы проходят весь день в понедельник, но можно проголосовать и накануне - вечером в воскресенье. Иногда участки располагаются в спортзалах школ, поэтому некоторые школы закрыты, другие продолжают работать, но у ребят в этот день просто нет физкультуры.

Жители Осло выстраиваются в очередь, чтобы проголосовать досрочно

В тюрьмах голосуют все, кроме осужденных за шпионаж. Кроме этой категории граждан права голоса лишена и семья монарха: король, королева, кронпринцы и кронпринцессы.

Явка на только что прошедших выборах в парламент страны, как обычно, составила почти 75 процентов. На фоне московских тридцати пяти это кажется полной фантастикой. Но постоишь возле урны полчаса и поймешь, что голосуют в самом деле почти все: от немощных пенсионеров с палочками, приехавших с острова на пароме, до хулиганистых подростков, которым впору дневать и ночевать в клубах.

Один из посещенных мною участков располагался в церкви, по-лютерански скромной и холодной. Местный прихожанин, по совместительству председатель избирательной комиссии, удовлетворил мое любопытство: «Мы никогда не получали жалоб от мусульман, хотя в нашем районе их достаточно и голосуют почти все они», - заявил он.

В лютеранской церкви в одном из районов Ставангера голосуют и христиане, и мусульмане

Хорошо относятся здесь не только к мусульманам, но и к людям с ограниченными возможностями. Каждый участок оборудован пандусами для инвалидов, а надписи на полочках с бюллетенями партий набраны в кабинках для голосования шрифтом Брайля. На дом к инвалиду с урной, вероятнее всего, не поедут. Но если он доберется досюда самостоятельно, то урну поднесут к его машине или к автобусу.

Существуют отдельные избирательные участки, на которых могут проголосовать не граждане, а иностранцы, прожившие на территории страны не менее пяти лет. Им разрешено выражать свое мнение только на муниципальном уровне и на референдумах.

В день только что прошедших выборов в парламент, в частности, проходил и референдум по очень странному для русского слуха вопросу: выставлять или нет кандидатуру Осло на Олимпийские игры 2022 года. К слову сказать, сторонники Олимпиады победили, но с очень небольшим перевесом. Впору задуматься: а почему нас, россиян, никто не спрашивал про Сочи?..

При подсчете результатов на участке в коммуне Кверневик случилось расхождение в один голос между списком пришедших и количеством бюллетеней. И снова - фантастика. После того, как все было пересчитано пять раз подряд, а ошибка так и не нашлась, комиссия отправила бюллетени в муниципалитет с припиской: простите, но куда подевался один голос, мы так и не определили.

Я же, в свою очередь, не нашел, что посоветовать организаторам выборов, и не понял, чем они могут быть поучительны для России. Посмотрев на выборы в Норвегии, понимаешь: сознательному и ответственному обществу не нужны ни жесткие инструкции, ни контроль со стороны властей, ни видеокамеры под потолком. С другой стороны, ни изощренное техническое сопровождение, ни строго расписанная процедура, ни масса наблюдателей не спасут вас от фальсификаций и подтасовок, если люди, живущие в вашей стране, не интересуются политикой, короче говоря, «ленивы и нелюбопытны».

В Норвегии нет никакой проблемы честных выборов. Потому что власть тут доверяет гражданам, а граждане — власти. На большей части постсоветского пространства же, к моему глубочайшему сожалению, само общество, будучи инертным и неповоротливым, дарит власти возможность манипулировать его голосами как угодно. И я пока не знаю, когда же такой норвежский опыт сможет пригодиться в Москве. Или в Ташкенте.

Даниил Кислов, главный редактор агентства «Фергана.Ру», независимый наблюдатель на выборах в парламент Норвегии (Стуртинг), Осло-Ставангер-Москва, 7-11 сентября

Международное информационное агентство «Фергана»